Итак, минувший 2011-й, по общему, кажется, согласию, это год, который изменил мир. «Арабская весна», перешедшая в перманентное межсезонье, выжгла авторитарные (читай – светские) режимы и заместила их фундаменталистскими исламскими группировками с Кораном вместо и впереди закона. Они плотным кольцом окружили близко родственный Иран с его мирным пока атомом и отнюдь не мирными устремлениями по его использованию. Так или иначе, очередная комплексная гуманитарная миссия по силовому учреждению демократии под эгидой ООН и под непосредственным водительством НАТО завершена. Как минимум одна страна разрушена дотла, а управлявший ею одиозный диктатор принял смерть онлайн и в назиданье. По экспертным оценкам, после торжества натоидной демократии над тираном, еще недавно вольготно разбивавшим свой бедуинский шатер во всех европейских столицах, Ливию надо будет восстанавливать не менее десяти лет. Весьма сомнительно, что и за этот срок удастся вернуть основную часть населения хотя бы к прежнему жизненному стандарту – на это потребуются колоссальные материальные средства и отнюдь недемократические способы привлечения к труду. Ливийцам придется стать реципиентами различных международных финансовых институций. Безвозмездно такая помощь не предлагается. Расплачиваться придется невозобновляемыми природными ресурсами. Львиная доля от их продажи останется в карманах нового ливийского руководства, какие-то крохи перепадут и населению. Контроль над нефтедобычей поделят между собой США, Франция и Великобритания, с выдачей определенных преференций остальным участникам военной экспедиции. Петродоллары пахнут, однако, пуще фиалок. Правда, на сей раз, французы воспользуются формулой primo occupanti – кто первый начал, тому и первый куш. Схема не нова, она уже прошла обкатку в Ираке. Там подобное же «демократическое строительство» (по Бушу) идет уже восьмой год. Объединенным нациям отведена роль доброхотных наблюдателей этого инновационного процесса. Критика хоть и не табуирована, но по умолчанию считается маргинальной (фото-sierragoddess).
А тем временем, лидер победоносных ливийских повстанцев (а именно они образовали властный эшелон страны) Абдель Хаким Белхадж это, как оказалось, по совместительству еще и экс-глава одной из структур «Аль-Каиды». И даже «эмир моджахедов». Этот воин ислама прошел тернистый путь преображения. Побывал в плену у американцев, затем в пыточной камере ЦРУ, выйдя из которой, он, что называется, переменил концепцию. Обрел новый международный статус – «друг Америки». И даже стал одним из подписантов своеобразной многостраничной «декларации о намерениях», где объявил отказ от вооруженной борьбы за свержение законных властей. Если учесть, что западным освободителям от одиозного диктатора нефтедоллары надо будет делить с ним и его однодумцами, то следует признать, - деньги пойдут по назначению. Очередная война с диктатором, успешно давившим исламский терроризм, закончилась по иракским лекалам. Теперь под предлогом искоренения террора учредители демократии могут оставаться здесь неопределенно долго. Перспективы ливийской демократии (по Обаме-Саркози) весьма обнадеживающие, с учетом поправки, внесенной новым эмиром, - любой закон, противоречащий шариату, будет отменен. Таким образом, Ливия станет третьей после Ирака и Афганистана жемчужиной в «демократической» коллекции НАТО. В каждой из этих стран альянс вёл (и ведёт) безпобедные войны с открытым финалом. Впрочем, один финал уже определился, что называется, in full – в самом центре Европы на отчужденной у суверенной страны территории создан криминальный исламский анклав Косово. Ставший центром поставки наркоты и омерзительной торговли людскими органами, этот анклав был немедленно – по самой демократической процедуре – признан независимым государственным образованием. Одно утешение – здесь располагается стратегическая военная база НАТО. Недаром Фог Андерс Расмуссен, высший натовский предстоятель, недавно побывавший с визитом в Приштине, сделал многозначащее заявление: «место Косова - в евро-атлантической семье». В самом деле, где же еще! Можно констатировать, сегодня блок - активное орудие по конструированию новой картины мира.
Концепция этого мира имеет один-единственный инструмент внедрения комплексных программ, для которого уже придумано впечатляющее название «Ассоциация демократических наций» (Association of Democratic States), по-старому это - всё то же NATO. Американский дипломат William Miller, одно время, в качестве посла США на Украине, преподававший азы демократии киевскому политическому бомонду, усиленно продвигал в международный обиход этот новый псевдоним однополярности. Такой инновационный подход как раз совпал с 60-летним юбилеем Альянса и необходимостью расширить его функции, уже не только как военного блока, но как универсального инструмента по принуждению к демократии тех, кто ей противится. И, похоже, евро-атлантический проект формирования нового типа государственности – НАТО-государств сворачивать никто не собирается. Под этот проект изобретена даже новая формула, озвученная на бухарестском саммите НАТО – (military-insurance policy). Своеобразный «военно-страховой полис» Такое определение вполне пригодно для «государств-спутников» Альянса. Однако тут есть одна незадача - для правового обеспечения такой инновации требуется другой, особый вид объединения мировых держав, в корне отличающийся от нынешнего, построенного на принципе ООН. Готово ли к этому мировое сообщество? – вопрос не праздный.
Политика – это своего рода алгебраическая формула, в которую каждая эпоха подставляет свои частные арифметические значения, этой эпохе соответствующие. Первая мировая война завершилась созданием Лиги Наций, которая замышлялась в качестве гаранта для прекращения войн как средства достижения политических целей. Идея эта оказалась слишком хорошей, чтобы ее можно было осуществить. Лига не смогла заменить собою предикат национального вооружения. В критическую минуту Лига Наций обернулась иллюзией, такой же, как и гордая надпись на фронтоне её главного здания в Женеве: «Заложено воистину и заложено хорошо Вудро Вильсоном, президентом Соединенных Штатов Америки”. (США, кстати, так и не вошли в эту столь удачно «заложенную» организацию).
Созданная по итогам Второй мировой войны ООН, была не столь опрометчива в своих намерениях. Международным «нулевым меридианом» в послевоенной политике было признано глобальное идеологическое противостояние двух систем – свободного предпринимательства и обобществленного труда. Поэтому главными политическими требованиями, по умолчанию, были приняты взаимное сдерживание и равновесие страха. Это нашло отражение и в великом библейском идеале мира от пророка Исайи, который выгравирован на фронтоне знаменитого 39-этажного здания на Ист-Ривер в Нью-Йорке: «Не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать». И опять эта выстраданная тысячелетиями человеческой истории гуманистическая идея оказалась выше эгоистических устремлений наций, составивших ООН.
Рождество 91-го стало началом новой эпохи - конвертации «социалистических ценностей» в валютную рыночную стоимость. За два десятка лет, отделяющие нас от этой точки отсчета, мир изменился едва ли не в большей степени, чем современность отличается от средневековья. Две базовые общественные субстанции - религия, столетиями служившая политической догмой и пришедшие ей на смену идеологические лозунги – необратимо заместила всепроникающая интернет-идеология. Она уже преобразила до неузнаваемости коммуникативный облик мира, сделав бессмысленными любые перегородки – географические, политические, культурные, конфессиональные и др. Реальность сегодняшнего дня: международные социальные сеть (Facebook и Twitter в частности) собирают и формируют многотысячные толпы протестантов на площадях и улицах евроазиатских столиц. Во всяком случае, недавние массовые манифестации в российских городах подтверждают организационную эффективность соцсетей. К этому можно добавить и еще один манипуляционный рычаг – оперативное использование гигантских объёмов «кэша», что, в свою очередь, связано с запредельной коррупцией.
Всё это делает почти неизбежным поиск иных форм связи не только внутри обществ, но и между государствами. Новый форум наций требует качественно другого уровня общей и взаимной социально-экономической и политической ответственности. Правда, нормы действующего и сегодня международного права предполагают, что государства, составляющие ООН, в принципе не могут ссылаться на свое законодательство для оправдания несоблюдения ими международных обязательств. Но в том-то и дело, что США всегда (и во времена Лиги, и сейчас) практиковали «одинарный» стандарт и продолжают действовать в строгом с ним соответствии: America First ("Америка прежде всего"). Лозунг, выдвинутый ещё президентом Гардингом, который почитал такую позицию единственно нормальной, а всякую иную – противоположностью ей. Он называл это даже возвратом к нормальности ("back to normalcy"). И вот вопрос уже из сегодняшней политической реальности: считать ли нормальностью три войны, в которые вовлекли себя Соединенные Штаты? Предлог – борьба с террором можно с полной определенностью отбросить. Майский триумф США минувшего года с захватом и убийством Бен Ладена эти войны не закончил. Война за ресурсы, жизненно важные для американской экономики продолжается. Везде и в любое удобное для военных действий время. Насильственно и жестко реализуемый одинарный стандарт входит в международную практику, как один из ее неотъемлемых компонентов.
На фоне отсутствия державы-противовеса одинарный стандарт США, унаследовавших место почившей Британской империи, вознесен на космическую высоту. И в системе международных отношений ныне проходит «стендовые испытания» лозунг покруче всех прежних: America can do no wrong (желающие жить под этим лозунгом, потрудитесь перевести его для себя сами). Теоретическое обоснование этой позиции в современных условиях дает американский профессор Фрэнсис Фукуяма. «Легитимность действий США, в конечном итоге, базируется не на точной демократической процедуре, но на первоочередных правах и нормах … более высоких, чем законный порядок», - постулирует он в своем труде «Сильное государство: Управление и мировой порядок в XXI веке». И далее следует такой пассаж: «Международное сообщество» — это фикция в той мере, в какой любая возможность воплощения закона в жизнь целиком зависит от действий отдельных национальных государств». Именно такой подход вызывает мощный прилив абсурда в мировую политику. На виртуальном всемирном экране уже проступает надпись - (мене, текел, фарес), мир исчислен, поделён, взвешен. Всё? Финал истории всемирной и начало всеамериканской? Скорее всё же так: начало уяснения нациями (пусть уже и не слишком объединёнными) того факта, что американский профит не есть выражение всеобщей воли. Наоборот, - эта воля должна включать и подчинять себе любой частный интерес. Грядущая перекомпоновка мира по всей оси политико-географических координат неизбежна и сопряжена она с кризисом демократии. Идеология совместного выживания несообщна с доминированием единственной и неограниченной силы.
Само по себе это - выражение невозможности решения общественно-политических проблем методами, сегодня считающимися рациональными. В основе - фундаментальные конфликты интересов, инфицированные нелогичностью действий разъединенных наций во всех сферах общественно-экономической жизни. Так или иначе, следует учитывать и еще один немаловажный аспект мировой экономики, а значит и политики - ситуация, когда действует формула: доллар – это праздник, который всегда с тобой, избывает сама себя. Поверх и вне зависимости от глобализованного натиска этой валюты под приглядом Международного Валютного Фонда и Всемирного Банка. Пусть никого не вводит в заблуждение интернациональный статус этих почтенных институций – обе они американского происхождения. Обе чрезвычайно влиятельны и полностью антидемократичны. Более того, по своим целям и во многом по своей практике эти организации находится вне прямого контроля со стороны демократических лидеров каких-либо стран, как признает всемирно известный специалист в области теории демократии американец Роберт Даль.
Тот же МВФ нимало не сообразует условия предоставления своих кредитов с какими-либо демократическими процедурами в странах-заемщиках. Более того, намеренно идет на прямое их нарушение. Сейчас Фонд «дожимает» Украину, требуя на 30 процентов повысить стоимость газа для населения, отлично сознавая к какой общественной детонации это приведет. Между тем Всемирный банк в своем недавнем сообщении о глобальных экономических перспективах предупреждает - мировая экономика вновь у опасной черты. Новый полномасштабный кризис может быть глубже и продолжительнее предыдущего. Развивающиеся страны пострадают сильнее, чем в прошлый раз, Европа уже со всей очевидностью вошла в опасную фазу рецессии. А темпы роста стран БРИК замедлились, в большой степени из-за ужесточения экономической политики. Социальная психопатология Запада, обозначившаяся после 25 декабря 1991 года, близка к пиковому своему состоянию.
Навязчивая идея устроения нового миропорядка вновь ставит старый вопрос: как быть демократии с дипломатией? Ядовитая враждебность любых несогласий в сфере общественных отношений лишь обостряет дилемму. Выводит её на новый уровень – кризиса несовместимости нынешних мировых лидеров с масштабом проблем, требующих от них решения. По сути, это кризис компетентности, острой её нехватки. Те, кто ответственны сегодня за решение глобальных задач завтрашнего дня, не умеют или отказываются читать предзнаменования. Утрачена также и способность смотреть в лицо реалиям. Продвижение на всем мировом пространстве нового типа «огнестрельной дипломатии» под аккомпанемент насаждаемой свободы – самое яркое тому подтверждение. Результат этого самогубительного нововведения уже налицо - радикализация ислама не только в местах его традиционного бытования, но и на европейском и даже американском континентах. Осчастливленные западной свободой у себя дома, исламские фанатики не замедлят поделиться ею со своими «освободителями». И уже делают это: рецидивы в европейских столицах – лишь начало процесса.
А если учесть их широкую поддержку европейскими радикалами, то следует ожидать и расширения, и углубления процесса общественной дегуманизации. Это подогревается ощущением социальной ненадежности (тревожный индекс безработицы в Европе и США, болезненный разрыв в доходах, урезание социальных выплат, повышение пенсионного возраста) и страха перед терроризмом, ставшим бытовым явлением. В последнее время у российских аналитиков, например, стало модным ссылаться на «эффект Токвиля», в связи с протестными митингами на Болотной площади. (Выбор места – удачней не придумаешь, 340 лет минуло с той поры, как скатилась здесь с плахи Стенькина голова. «Я пришел дать вам волю!», - говорила эта голова, когда была еще на плечах). Если уйти от наукообразных формулировок, смысл «эффекта» сводится к тому, что массовое сознание преувеличивает требования резких общественных перемен в периоды социальной напряженности. Но при этом те, кто цитируют замечательного французского ученого, как-то забывают, куда более актуально звучащий сегодня его вывод. Считавший, что демократия (в её американском варианте) — это единственный путь, по которому может развиваться европейская цивилизация, Алексис Токвиль, в конечном счете, усомнился в ценности такой перспективы.
Современная модель европейской демократии подтверждает это со всей наглядностью – демонстративные акты публичного неповиновения законодательным и финансовым установлениям в крупнейших мегаполисах Евросоюза (Лондон, Рим, Париж, Афины пока последние примеры, не упоминая уж об ошеломительной wallstreet’овской «оккупации») никого не удивляют и остаются практически безнаказанными. Не будем тешить себя иллюзиями: делают это не те, «кто в Риме был бы Брут, в Афинах Периклес». У новых бунтарей иные цели – государственный политический организм объявляется жизнеспособным, a правительство авторитетным, если они в состоянии водворить порядок за счет уступок бунтарям. Ясно, что возникающие то тут, то там (Россия – тому яркий пример) попытки таранить существующие властные структуры «мирными» и «стихийными» протестами, - таковыми не являются. За ними и общественная дезориентация, и закулисная оркестровка, а зачастую и кровь. Современные модели демократических государственных устройств явно не приспособлены для общества безграничного, ничем не сдерживаемого потребления. Треск и ломка этих моделей стали повсеместными, благодаря усилению власти транснациональных корпораций - глобализации. В мировой экономике это одновременно означает и резкое ослабление национально-государственного суверенитета. При четко выраженной тенденции супер-государственности, выражающей себя только и единственно в своих интересах, имеющих глобальное покрытие.
Эти печальные истины дня сегодняшнего надо видеть во всем их объеме и учиться от них, чтобы не встретиться уже в ближайшем будущем с истинами, куда более горькими, уже не только учащими, но и наказывающими за невнимание к ним. Подобное развитие событий предвещает странам ЕС вкупе с НАТО самую неприятную перспективу. К сожалению, ныне такая возможность европейскими лидерами отвергается по умолчанию. Неудержимое рвение, с которым они продолжают проводить свою политику, только подчеркивает ее абсурдность. Большой бизнес, банки, связанный с ними финансово-кредитный кризис, снижение привычного уровня жизни в сочетании с неэффективными правительствами и парламентской демократией, - всё это вызывает политический невроз в самых разных слоях населения, достаточный для взрыва общественного недовольства. Оно быстро переключается на окружающих пришельцев с мусульманского востока. А дальше почти импульсивное и неконтролируемое (Брейвика не забыли?) - надо окружить тех, кто окружает. В результате - неисчислимые внутренние осложнения в странах Евросоюза. Всё это усугубляется кризисом еврозоны, основательно подожженной «греческим огнём», который, как известно, не гасится не только водой, но и денежным душем. Добавим к этому евро, находящийся в состоянии грогги.
Гарантированное и скорое преуспеяние внутри общественных организмов приносит только захват собственности, неважно за счет ли системной коррупции, юридического крючкотворства и мошенничества, или путем вооруженного ограбления. В этом смысле и знатный американский финансист Мэдофф, долгие годы выстраивавший воровские финансовые пирамиды для собственного бессмысленного обогащения, и аудиторские компании, выставляющие лживые рейтинги международным банкротам, и российские квази-олигархи, присвоившие по выморочной стоимости гигантские материальные активы, созданные поколениями людей, работавших на государство, и босоногие сомалийские пираты в ржавых моторных лодках, берущие на абордаж мирные суда любого водоизмещения, - равны между собой. Связанные одной цепью, они ездят на шикарных авто, живут в фешенебельных особняках, летают и плавают на личных самолетах и яхтах. Они создают для себя личную зону роскоши. Но эти зоны резко сокращают социабельность (идею гражданского диалога и согласия в обществе), одновременно расширяя и умножая пространство узаконенного беззакония. Факт, давно отмеченный, но в достаточной мере не проанализированный.
Демократия как «позитивное социальное государство» при таком уровне социальной агрессии не может реализовать своих общественных целей. Она для этого не приспособлена. Это все-таки власть, осуществляемая для народных нужд. Великая Депрессия конца 20-х дала старт нацизму в Германии. Веймарская демократия не выдержала глубокого финансово-политического кризиса и пала к ногам Гитлера. Тот имел четко сформулированную программу, знал как и без обиняков обещал - «скоро головы марксистов и евреев покатятся по песку», и это было предварительным условием радикальных перемен к лучшему. Что случилось потом, можно не напоминать, тем более, что молодые наци в Европе сами довольно громко напоминают о себе, выжидая удобного момента для выхода на авансцену.
Делать сегодня выводы, сопоставимые с реальностью, чрезвычайно трудно. Но время для частных констатаций уже пришло. А затяжной всемирного охвата экономический спад делает эти констатации весьма актуальными. И одна из главных, может быть, состоит в том, что «потребительская структура» общества основанная на практически бесконтрольном вращении гигантских денежных масс, минующих фискальные фильтры, становится камнем преткновения в развитии всех общественных институтов, и одной из основных причин возникновения кризисов. Выражать свой статус всё более престижным потреблением становится опасной общественной тенденцией, входящей в резкую конфронтацию с возможностями глобального экономического роста. Потребность ненасытна, она сама себя воспроизводит, а рост экономики обусловлен комплексом фундаментальных факторов.
Это порождает взаимную отчужденность и резкое расслоение в обществе, ведущие к социальным взрывам. Манипуляторское внушение заведомо неосуществимых идей, лавинообразно эксплуатируя инстинкт толпы, лишь обостряет градус конфликтности. В этих условиях даже посредническая роль государства (на деле, самой крупной корпорации) ничего не меняет по сути. Для этого требуется выработка новой философии жизни на планете. Иной масштаб мышления мировых лидеров. Сегодня бесполезно оспаривать фактическое деление государств по источнику власти и правам правящих лиц. Более того, сама демократия в современных условиях понимается уже не как форма государственного устройства, но выступает как представление о демократических идеях или началах, на которых может быть построена любая государственная форма.
Политическое ориентирование, осуществляемое в реальном времени, есть всегда слагаемое от суммы уже осуществленных выборов. Иначе это не выбор, а блуждание в собственных иллюзиях по поводу мироустройства на основе бомбового принуждения одних, запугивания других и втягивания в орбиту своих эгоистических интересов третьих. Еще Спиноза в «Богословско-политическом трактате» предупреждал правителей – «не плачь и не смейся, но понимай». Миру предстоит открыть для себя новые законодательные и правовые горизонты.
Пересмотр фундаментальных вопросов, определяющих путь развития объединенных наций – на повестке дня. И от этого никуда не деться, как бы неудобна и непопулярна сегодня ни была эта мысль.
