История

Немецкая домохозяйка Эрна Петри возвращалась из похода по магазинам, когда на обочине дороги заметила шестерых раздетых мальчиков, которые прятались в кустах. Она поняла, что это дети евреев, погибших от рук нацистов, и взяла их к себе в дом. Будучи женой офицера SS и находясь на территории оккупированной Украины, она хорошо знала о том, что такое еврейский вопрос и как его нужно решать. Поэтому она, накормив и обогрев  ребят и войдя к ним в доверие, вывела их затем в лесопосадку, расположенную недалеко от их дома, и выстрелила каждому их них в затылок. Эту и многие другие леденящие душу истории можно прочесть в вышедшей на этой неделе в лондонском издательстве Chatto and Windus книге Уэнди Лоуэр «Фурии Гитлера», посвященной участию немецких женщин в уничтожении евреев и мирных жителей других национальностей в период Второй мировой войны (фото-amazon.co.uk).

Published: 29 October 2013

Read more ...

Сначала свидетельство очевидца столетней давности.

«...гигант Л.Б.Гинзбурга – самое высокое и обширное здание во всем городе; дом этот имеет 10-12 этажей и 90 квартир, заключающих в общем свыше 500 комнат. С балконов верхних этажей этого «небоскреба» открывается широкий вид на Старый Город с его древнейшими церквями; отсюда можно также обозревать в ясную погоду почти весь город «с высоты птичьего полета». Такие сведения давал об этом уникальном доме Путеводитель «Спутник по городу Киев» , 1912 года.

Легенда среди зданий древнего города, первый «небоскреб» Киева, настоящий шедевр стиля модерн – дом Гинзбурга прославил киевское зодчество и силу технологического прогресса города начала ХХ века. Увы, сегодня его не найти в городе – Вторая мировая война помешала этому необыкновенному зданию уцелеть до нынешних дней. Но в памяти киевлян жива память о доме Гинзбурга. Отправляясь на пешеходную экскурсию по Печерску от центра Киева – Майдана Незалежности, туристы обращают внимание на здание гостиницы «Украина», которое возвышается над главной площадью города. И экскурсовод обязательно расскажет о том, что было на месте этой гостиницы в мирные довоенные времена.

А изначально здесь был небольшой дом военного инженера. В 1889 году Лев Гинзбург – известный киевский строитель-подрядчик, купец первой гильдии – выкупает участок под этим домом и сносит его. Это был первый шаг Гинзбурга к последующему строительству на этом участке грандиозного сооружения, которое стало знаковым в дореволюционном Киеве.

Строительство здания, запланированного Гинзбургом в качестве доходного дома, началось в 1910 году и длилось два года. Проект разрабатывали архитекторы из Одессы. Благодаря использованию новейших по тем временам технологий строителям удалось преодолеть неблагоприятные условия – рельефность и влажность грунта. Борьба с перепадом высот на участке завершилась благополучно за счет различной этажности частей сооружения. Так, крыло, располагавшееся вдоль улицы Институтской, насчитывало 8 уровней в верхней части, а в нижней – 9. Со стороны ул. Николаевской (нынешняя улица Городецкого) здание имело 11 или 12 этажей.

Высота дома Гинзбурга – вопрос спорный. Доподлинно известно, что высота одного этажа равнялась 4 метрам, следовательно, в целом сооружение достигало минимум 44 метров. Если добавить высоту фундамента, плюс громадной башни со шпилем около 10 метров, выйдет не менее 60. Точной высоты дома Гинзбурга на сегодняшний день не знает никто. Но, как бы то ни было, в историю он вошел как первый «небоскреб» Украины.

Published: 15 October 2013

Read more ...

Первое фундаментальное исследование, посвященное истории темнокожих евреев в Африке и на американском континенте вышло в этом месяце в издательстве Гарвардского университета. Монография ведущего специалиста в данном вопросе в мире- профессора еврейских исследований Школы восточных и африканских исследований Университета Лондона Тюдора Парфитта содержит анализ идентичности и образа жизни этнических групп, которые считают себя частью народа Израиля, в том числе – ашанти, тутси, игбо, зулу, Бета Исраель, масаи и других. Рассматривая историю формирования европеоидной расы начиная со Средних веков профессор Парфитт  делает вывод о том, что история формирования и развития еврейского народа не обязательно связана с определенной расой. Он исследует историю появления темнокожих евреев в Америке и эпоху освобождения темнокожего населения мира от рабства, а также доказывает, что благодаря контактам между темнокожими евреями Африки и Америки была создана мощная и влиятельная сеть, члены которой последовательно боролись за права темнокожих и полное освобождение от рабства (фото-hup.harvard.edu).

Published: 15 October 2013

Read more ...

В сербском городке Ниш, на родине римского императора Константина Великого, проходят масштабные акции по случаю 1700-летия Миланского эдикта. Тысячи католиков во главе с кардиналом Милана Анджело Скола совершили богослужение на местном стадионе. А следом за ними в Ниш направились делегации православных церквей (в том числе Русской православной церкви во главе с патриархом Кириллом), чтобы также отметить это событие. Впрочем, празднование круглой даты началось еще в январе: президент Сербии Томислав Николич и глава Сербской православной церкви патриарх Ириней открыли «Год Миланского эдикта», и предстоятель Сербской церкви заявил, что благодаря императору Константину и его последователям Сербия стала неотъемлемой частью Европы и разделила ее ценности — христианство, свободу и высокую культуру.

Значение Миланского эдикта для христианского человечества трудно переоценить. Именно с момента подписания этого документа, провозгласившего религиозную терпимость на территории Римской империи, начинается так называемая Константиновская эпоха. Константин Великий положил начало тому процессу, который привел к возникновению государственности, ориентированной на христианские идеалы. Христиане смогли безбоязненно организовывать свои школы, открыто совершать богослужения, реализовывать свой потенциал во всех сферах публичной жизни.

Благодаря императору не только расширились географические границы Церкви, но изменилась экклезиологическая перспектива. Константин соединил идею Рима и идею Церкви. При императоре Юстиниане (VI век) идеи Константина вылились в доктрину симфонии. Церкви отводится существенная роль в духовном и ментальном устроении общества, а государство силою меча защищало интересы Священной Римской империи.

В то же время Константин принес в церковную ограду немало соблазнов, которые не изжиты и по сей день. Во времена Константина общины внутри церковной организации имели самые широкие права. Да и епископат не был выстроен в армейскую линейку. Но процесс, что называется, пошел, и епископы столичных городов вскоре становятся главными и в административном смысле (до этого они оставались главными по старшинству), появляется пять патриархатов. Чиновники в рясах в глазах общества начинают соотноситься со светскими чиновниками.

Во времена Константина проповедь христианства ведется средствами государства. И умирает внутренняя миссия Церкви. Исчезает длительная, до двух лет, катехизация. В моду входит раннее крещение (еще не младенцев, это происходит позже, в IX веке, но детей). Миссия теряет свою глубину, часто становится формальной. Поэтому, ведя разговоры о миссионерском подвиге Константина, причисленного, естественно, к лику святых, нельзя забывать и об этих аспектах.

Большим соблазном для Церкви стало вмешательство Константина, мирянина, в духовные дела. Фактически император всю сознательную жизнь после обращения был оглашаемым и крестился только на смертном одре. Этот факт, к слову, свидетельствует о магическом восприятии таинств (крещение снимает все грехи, и император приберегал его на крайний случай).
Церковь быстро превратилась в идеологическое ведомство Империи. Многие церковные расколы произошли именно из-за беснований идеологии, от стремления государственных структур к власти над соседями.
Отец Александр Шмеман, размышляя о разнообразной религиозной жизни США, писал о закате Константиновской эпохи. Писал, нисколько ее не жалея, поскольку светская власть почти всегда побеждала власть духовную и, таким образом, расцерковляла Церковь, превращала ее в инструмент господства над человеком. Замысел Константина Великого, по мнению Шмемана, не удался. И пора честно в этом признаться.

Константиновская эпоха в Америке закончилась. Хотя, если посмотреть, как ведет себя господствующая протестантская церковь, особенно когда США планируют военные действия, с окончательными выводами можно повременить. В России она близится к завершению, но никак не кончается. Некоторые историки, например, канадский ученый Дмитрий Поспеловский, полагают, что Константиновская эпоха завершилась с приходом к власти большевиков. Но, и это признает сам Поспеловский, в 1940-е годы возникла новая «советская симфония». Церковь оставалась гонимой, и в то же время выполняла важные духовные и идеологические функции: участвовала в миротворческой деятельности, в известной степени способствовала сохранению культурных традиций и т.д. и т.п. И все это делалось при покровительстве светских властей. Так что в какой-то мере большевистскую симфонию можно сравнивать с симфонией дореволюционной.

Среди современных православных людей идеи симфонии остаются по-прежнему привлекательными. Значительная часть верующих мечтает о благочестивом императоре, носителе сакральной власти. Император знаменует собой Катехон. То есть государство, которое удерживает мир от анархии и продвигает православие во все уголки вселенной. Исторические неудачи православной монархии не смущают современных сторонников подобных представлений об идеальном государственном устройстве.
Альтернативой подобным взглядам служит прагматический подход к государству и молитва не за него, а за «братьев и сестер» в правительстве сущих. Государство, как показал опыт Константиновской эпохи, не поддается воцерковлению, возможна только его трансформация в каких-то очень узких сегментах. Некоторые, наиболее дерзновенные священники, молятся о «стране нашей и вразумлении правителей ее». Но такая публичная молитва может иметь для клирика неприятные последствия.

Выстраивание новых отношений с властью светской невозможно без изменений внутри церковной ограды, без увеличения роли отдельных религиозных общин. Иначе говоря, общинно-братская жизнь может что-то сдвинуть во взаимоотношениях государства и Церкви. Но для этого общинно-братская жизнь должна укрепиться (фото-cityhst.ru).

Published: 11 October 2013

Read more ...

В последней декаде февраля 1945 года обергруппенфюрер СС, начальник Главного административно-хозяйственного управления СС, в непосредственном ведении которого находились концентрационные лагеря смерти и предприятия системы СС, Освальд Поль обратился лично к рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру с рапортом, в котором запрашивал: как в складывающейся ситуации разрешить вопрос об имевшейся в каждом лагере «Канадой» и особым депозитным счётом Макса Хайлигера?

Гиммлер отложил рапорт и задумчиво побарабанил пальцами по крышке стола. «Канадой» на жаргоне эсэсовцев из охраны концлагерей назывались огромные складские помещения, где старательно и придирчиво сортировалось всё, что было изъято у прибывших в лагеря. Любая более или менее годная к употреблению вещь, не говоря уже о ценностях, непременно шла в дело. Рассортированные вещи загружали в вычищенные после доставки новой партии узников железнодорожные вагоны, которые направлялись в адрес Главного административно-хозяйственного управления СС. В середине войны только из лагеря Аушвиц в Германию в течение года было отправлено порядка восьмисот вагонов с имуществом.

Да, с «Канадой» что-то нужно было срочно решать. Ещё 25 ноября 1944 года рейхсфюрер приказал немедленно ликвидировать газовые камеры Аушвица как страшное вещественное доказательство, — советские войска уже вошли в Белград, вели бои на территории Восточной Пруссии, освободили Варшаву, Мемель и Будапешт. Положение складывалось явно не в пользу Германии и стало весьма угрожающим. Несомненно, нужно было дать распоряжение немедленно уничтожить и все подобные склады в лагерях, вместе со специальными секретными лабораториями и прочими тайнами, которые не должны стать достоянием наступающего противника.

А вот со счетами Макса Хайлигера дело обстояло куда сложнее. Это был депозитный счёт на подставное лицо в Рейхсбанке, в действительности принадлежавший Главному административно-хозяйственному управлению СС. На него поступали из концентрационных лагерей смерти различные ценности: валюта, ценные бумаги, кольца, броши, браслеты, переплавленные в слитки золотые коронки, драгоценные камни и даже предметы антиквариата и художественные ценности.

Только из лагерей смерти доставили в хранилища банка более 4500 слитков золота, каждый весом в 35 фунтов или около 14 килограммов! Конечно, из этой потрясающей воображение золотой горы часть рассосалась на секретные тайные счета «чёрного ордена» в банках разных стран мира, которые открыли верные СС люди, а также в Швейцарию. Там весьма охотно принимали у Германии во время войны золото, совершенно не интересуясь его происхождением. Кроме того, существовал ещё и «золотой запас» самого административно-хозяйственного управления, который по скромным подсчётам оценивался примерно в четверть миллиарда долларов США.

Всё это было слишком серьёзно и важно, чтобы решать вопрос с наскока — не хотелось верить, что крах неминуем, и поэтому многое откладывалось «на потом», хотя многое уже успели сделать. Теперь нужно было всемерно ускорить работу. Подключить к ней всех, без исключения: пусть вывозят ценности в Южную Америку на субмаринах, через Швейцарию переводят куда-нибудь в Буэнос-Айрес или Монтевидео, даже в Мексику и Парагвай, в Чили и сами Соединённые Штаты!

— Пригласите ко мне Поля, — приказал рейхсфюрер адъютанту.

Ожидая Поля, глава «чёрного ордена» прикинул: кто ещё из начальников отделов может ему срочно понадобиться? Пожалуй, в первую очередь Вальтер Шелленберг — в его ведении огромная агентурная сеть, широко раскинутая по всему миру. Туда, как в губку, уйдёт очень много золота. Люди Шелленберга, отправленные на «длительное оседание» в разные страны, создадут на эти золотые слитки новые банки и фирмы, транспортные конторы и обрабатывающие предприятия, киностудии и театры. А когда наступит время, доверенные им средства помогут возрождению национал-социализма.

Требовалось в спешном темпе вогнать средства в дочерние предприятия «ИГ Фарбениндустри» в Рио-де-Жанейро, Барселоне и Сантьяго. Как можно больше ценностей переправить в Испанию и Португалию. В Лиссабоне существовала очень надёжная транспортная фирма «Марион», созданная через подставных лиц сотрудниками СД. А в Барселоне всегда примут на свои депозиты германское золото фактически являющиеся «хозяйством» СД «Банко Алеман трансатлантико» и «Иммобиллиара комерсиаль трансатлантико СА».

Взяв листок, Гиммлер пометил на нём для памяти: Южно-Африканский союз, Индия, Турция, Ближний Восток, Швеция. Там тоже везде есть определённые агентурные позиции, через которые возможно быстро и достаточно скрытно разместить большие денежные средства в валюте и крупные партии золота.

— У вас есть конкретные предложения? — встретил вопросом рейхсфюрер вошедшего в кабинет Поля.

— Я подготовил их. Но…

— Но? — поднял брови Гиммлер.

— Боюсь, мы не успеем всё переправить.

— На чём основаны ваши опасения?

— Ценностей слишком много, — вздохнул Поль. — Только из лагеря Освенцим в сейфы Рейхсбанка ежедневно поступало около двенадцати килограммов переработанных золотых коронок. А в год порядка четырёх с половиной тонн золота.

Гиммлер откинулся на спинку рабочего кресла и, сняв пенсне, устало прикрыл глаза: действительно, объёмы сокровищ «чёрного ордена», который он возглавлял, могли потрясти любое воображение. Даже Поль знал далеко не о всех материальных и художественных ценностях, которые не стоило оставлять врагу. Но что оставалось делать, если действительно никак не успеешь отправить за пределы Германии такую гору сокровищ? Зарывать их, как клады, в условных местах? В принципе, это тоже мысль.

— Оставьте материалы. Я ознакомлюсь и потом вас вызову, — не открывая глаз, сказал Гиммлер.

Поль молодец, он сделает всё что нужно, откроет новые счета, переведёт валюту за рубеж, погрузит ящики с бриллиантами и золотом на ожидающие приказа выйти в море субмарины в главной базе военно-морского флота в Киле. Но сейчас нужен хитроумный Шелленберг!

— У нас есть тайные базы на территории рейха, — выслушав Гиммлера, ответил начальник VI управления РСХА. — Почему не использовать их для тайного хранилища ценностей?

— Тюрингия? — полувопросительно произнёс рейхсфюрер. — Англо-американцы развивают наступление в направлении Рейнской области.

— Значит, нам нужно очень торопиться, — заключил Шелленберг. — Пока ещё мы хозяева на своей земле.

Подсказанная Шелленбергом идея очень понравилась рейхсфюреру, и он вызвал Поля. Начальник Главного административно-хозяйственного управления СС получил конкретные указания и немедленно приступил к их исполнению.

Наряду с осуществляемыми в бешеном темпе перекачками ценностей за рубеж, в Тюрингии, на шахте «Кайзерод» начали готовить специальное тайное спецхранилище для ценностей «чёрного ордена». Строительство суперсекретного объекта, бдительно охранявшегося эсэсовцами, производили узники концлагеря Бухенвальд, работавшие круглосуточно под неусыпным наблюдением специалистов из СС и жестокой охраны.

Эсэсовские специалисты выбрали для обустройства огромного тайного хранилища рудник 11/lll, где на глубине порядка 800 метров подготовили спецобъект, недоступный для снарядов или авиабомб. Объект имел постоянную температуру и возводился под землёй из бетона. После его загрузки ценностями предполагалось взорвать ствол рудника, наглухо завалив его кучей обломков. Уничтожению подлежали и другие объекты шахты «Кайзерод», а строителей-узников лагеря Бухенвальд намеревались на месте расстрелять.

— Как продвигается операция «Кайзерод»? — почти ежедневно не забывал справляться рейхсфюрер.

— Она близится к завершению, — в конце марта смог ответить ему Поль.

— Прекрасно! Готовьте спецэшелон, — распорядился Гиммлер.

Эшелон спецназначения сформировали достаточно быстро. В нём было двадцать четыре железнодорожных вагона. Конечный пункт назначения никому не сообщался. Охрану эшелона несла отборная рота эсэсовцев. Известно стало только то, что поезд направится в Тюрингию. Вагоны загрузили ночью, тщательно описав груз. Специальный эшелон вышел из Берлина в первых числах апреля 1945 года и, громыхая на стыках рельсов, покатил к станции городка Бад-Зельцунген, расположенного в Рейнской области.

Опасаясь налётов вражеской авиации или высадки неприятельского десанта — кое-где, вдалеке уже гремела канонада! — комендант спецэшелона приказал двигаться только по ночам. Ночью им давали «зелёную улицу», пропуская без задержки и отгоняя в тупики любые другие составы, даже следующие с военными грузами на фронт. Операция «Кайзерод» проходила под неусыпным контролем самого рейхсфюрера СС. За ночь эшелон успевал пройти достаточное расстояние, но днём его загоняли на какую-нибудь никому не известную мелкую станцию и, по мере возможности, применяли все меры маскировки: комендант боялся налётов русской штурмовой авиации, «летающих танков», как прозвали немцы русские штурмовики.

Наконец, спецэшелон прибыл на станцию назначения. Неподалёку от неё, в местечке Меркерс, и располагалась шахта «Кайзерод», на одном из рудников которой устроили тайное хранилище для ценностей «чёрного ордена». Ящики перегрузили на машины и доставили к руднику. Затем спустили под землю. Оставалось взорвать механизм, завалить ствол рудника и расстрелять заключённых, построивших тайник. Но тут случилось нечто неожиданное и совершенно непредвиденное (фото-peoples.ru).

Published: 07 October 2013

Read more ...

Тренер лондонской футбольной команды «Арсенал» Арсен Венгер откроет 10 октября выставку под названием Four Four Jew: Football, Fans and Faith, посвященную участию евреев в развитии британского футбола. Выставка откроется в Еврейском музее Лондона и будет проходить до 23 февраля 2014 года (фото-jewishmuseum.org.uk).

Published: 02 October 2013

Read more ...

Ценный экземпляр Пасхальной Агады, оцениваемый специалистами как минимум в 100 тысяч фунтов, был обнаружен на прошлой неделе среди мусора в гараже одного из домов в городе Бьюри, что к северу от Манчестера. Как, в частности, отметил аукционист Партридж Адам, «это издание является самым важным и редким предметом иудаики, которое я когда-либо держал в руках». В ноябре издание будет выставлено на продажу на одном из местных аукционов. Как отмечают специалисты, похожая Агада была продана в Нью-Йорке в июне 2006 года по цене в 250 тысяч фунтов. Семья, в гараже которой была обнаружена находка, переехала на север Великобритании пять лет назад, до этого она жила в Лондоне, но представители ее старшего поколения – родом из Бельгии. Никто из ее членов не понимал значение книги и она долго лежала среди других ненужных вещей и книг в гараже (фото-jewishtelegraph.com).

Published: 01 October 2013

Read more ...

                                                                             О Бабьем Яре двадцать долгих лет, 

                                                                            молчали все, клеймя "космополитов", 

                                                                            "врачей-убийц" за выдуманный бред,

                                                                             нацистами случайно не убитых.

                                                                            И всё же были сказаны слова, 

                                                                            как выстрел в тишине из пистолета, 

                                                                            и, заговор молчания прорвав, 

                                                                            к нам слово правды донесла газета.

Стихотворение Евгения Евтушенко "Бабий Яр" было опубликовано в "Литературной газете" 19 сентября 1961 года. За это подверглись гонениям и автор, и редактор Валерий Алексеевич Косолапов. Его обвинили в сионизме, а для Евтушенко началась полоса запретов. На протяжении 20 лет после этой публикации ему не разрешали приезжать в Киев, заставили внести изменения в текст некоторых строф, заменив слово "евреев" на "украинцев".

Д.Шостакович на слова этого и других стихотворений Евтушенко написал Тринадцатую симфонию "Бабий Яр", премьеру которой власти пытались так или иначе сорвать. 18 декабря 1962 года 13-я симфония Шостаковича была исполнена в Москве и…тут же снята с репертуара.

Дмитрий Шостакович о «Бабьем Яре» Евгения Евтушенко

Когда я написал свой Восьмой квартет, его также вписали в графу "Обличение фашизма". Для этого надо быть слепым и глухим, ведь в квартете все ясно, как дважды два. Я цитирую "Леди Макбет", Первую и Пятую симфонии. Какое отношение к ним имеет фашизм? Восьмой квартет – автобиографический, он цитирует песню, известную каждому русскому, – "Замучен тяжелой неволей".
В этом квартете есть и еврейская тема из Фортепьянного трио. Думаю, что, если говорить о музыкальных впечатлениях, то самое сильное произвела на меня еврейская народная музыка. Я не устаю восхищаться ею, ее многогранностью: она может казаться радостной, будучи трагичной. Почти всегда в ней – смех сквозь слезы.
Это качество еврейской народной музыки близко моему пониманию того, какой должна быть музыка вообще. В ней всегда должны присутствовать два слоя. Евреев мучили так долго, что они научились скрывать свое отчаяние. Они выражают свое отчаяние танцевальной музыкой.

Вся народная музыка прекрасна, но могу сказать, что еврейская – уникальна. Много композиторов впитывали ее, в том числе русские композиторы, например, Мусоргский. Он тщательно записывал еврейские народные песни. Многие из моих вещей отражают впечатления от еврейской музыки (фото-http://blogs.7iskusstv.com)

Published: 30 September 2013

Read more ...

Пересопницкое Евангелие – священная Книга, на которой приносят присягу на верность украинскому народу все действующие президенты страны. Книга постоянно находится в особых температурных условиях в специальном хранилище Национальной библиотеки имени Вернадского в Киеве. Ее извлекают только в тех случаях, когда новоизбранный глава государства должен принести присягу

С проблемой выбора материала для книги впервые столкнулись люди, которых в далеком 1561 году свел счастливый замысел создать Евангелие. И, как увидим дальше, — не только во славу Божью. Так вот, судя по всему, решающим в этом выборе стал голос женский и тоже «роду славненького»...

Началось, однако, это не на Волыни, как принято считать, а на Подолье, в селе Дворец неподалеку от Изяслава. Игуменьей тамошнего монастыря стала княгиня Заславская — в монашестве Параскевия (в миру Анастасия) из дома Гольшанских, жена князя Кузьмы Ивановича Заславского (Жеславского). Именно «накладом», то есть на средства этой «благовірної і христолюбивої княгині», как засвидетельствовано в Книге, она и была создана. В Дворце было написано первое Евангелие — от Матфея и завершилась работа через шесть лет в Пересопнице на Волыни в мужском монастыре.

Это было время, когда старинные русские (украинские) княжеские династии Острожских, Заславских, Слуцких, Вишневецких, Чарторыйских (тоже причастных к Книге), Соколинских, Пузын и многие другие, чье национально-религиозное ренегатство будет оплакивать позже в «Треносе» Мелентий Смотрицкий, — еще упорно придерживались «руської віри», гордясь православной благоверностью предков. Итак, преодолев обычное «классовое» предубеждение и отдавая должное нашим «феодалам» за их вклад в национальную культуру, историю этой выдающейся Книги, следует начинать-таки с княгини Параскевии. А уж потом отдавать должное писарям и переводчикам — монаху Григорию, со временем ставшему архимандритом обители в Пересопнице (именно при нем Книга будет завершена), писарю и, возможно, художнику Михаилу Василиевичу из Сянока и всем тем, кто также принимал участие в осуществлении «проекта». Любопытно, что среди легиона исследователей Пересопницкого Евангелия «знайшовсь-таки один козак», который считал уместным называть Книгу следующим образом: «Евангелие княгини Жеславской». Это был библиограф А.Терещенко в 1861 году. Правда, лишь он один.

Творцы Книги, начиная со знатной основательницы и, по-видимому, инициатора ее идейно-образной концепции, осознавали необычность своего замысла. Речь шла не просто о переписывании евангелий с каких-то предыдущих церковно-славянских «подлинников», что было обычным делом. Евангелие княгини Жеславской — новое слово в прямом значении. Задумано оно как перевод с церковно-славянского языка, этой «латыни» православной Церкви, — на живой народный язык. «Многогрішний раб» Михаил Василиевич дважды в своих дополнениях подчеркивает, что «всі зуполна виписаниї книги чотирьох євангелистов виложениї (переведены — В.Г.) із язика болгарського на мову руськую, читачу милий». А поскольку, наверное, чувствовалось, что консервативный «читач милий» может такое новшество встретить не очень мило (как это бывало с новейшими иконами, имеющими ренессансные черты), то в другом дополнении он считает необходимым подробнее анонсировать свою книгу: «А іже єсть прекладана із язика болгарського на мову руськую, то для ліпшого вирозумленя люду християнського посполитого. Отож, товаришу милий, не скорби...» — ласково, даже задушевно, говорит сын сяноцкого протопопа...

И был совершенно прав. Это был век, когда почти вся Европа, начиная с немца Лютера, взялась «переводить» Библию с латыни на живые национальные языки — «простые» по сравнению с божественной латынью, греческим и ивритом — для лучшего понимания ее людьми разных сословий. Так что княгиня Жеславская и ее интеллектуальные помощники шли в ногу со временем. И кто знает, как бы сложилась судьба украинского литературного языка, если бы Пересопницкое Евангелие тогда же попало на печатный станок, который в тысячу раз преумножил бы новаторский языковой почин? Наверное, не пришлось бы ждать еще триста лет Котляревского с его Энеем! Да не тут-то было, это не произошло, хотя подобное стремление в тогдашнем украинском обществе ощущалось: то тут, то там появлялись «руськомовні» Евангелии, Апостолы, грамматики, словари, поэзии, летописи; даже с Пересопницкого Евангелия делались списки. Однако по разным причинам эта тенденция господствующей не стала. А прибывший через двадцать лет с севера «друкар-москвитин» и его последователи многотысячными тиражами своих изданий надолго «припечатали» упомянутые ростки «украинизации» церковно-служебных книг. Так надолго, что петербургскому синоду нужно было думать целых полвека, чтобы, в конце концов, разрешить печатать украинское Евангелие, переведенное черниговским дворянином П. Морачевским еще в 1862 году и оцененное Императорской АН как «труд в филологическом отношении безупречный».

Выпуская свою непривычную, переведенную на простой язык Книгу, княгиня Жеславская и ее помощники позаботились достойно украсить эту «простоту». Посему в эпоху массового (по тем временам) появления бумажного производства и распространения бумаги, вопреки моде, для Книги выбрали не дешевую бумагу, а пергамент — материал дорогой и... анахроничный. Зато как легко скользило по его отшлифованной пемзой поверхности гусиное перо, выводя под линейку строки монументального устава! Как гладко, равномерно стелилась позолота в миниатюрах, заставках, инициалах! Как торжественно на его крепкой плотной основе расцветали краски цинобры и лазури в пышных орнаментальных окаймлениях миниатюр, в сценах с изображениями самих евангелистов, где сдержанные прикосновения белил и теплый кремовый тон самого пергамента в подписях под этими сценами усиливали колористическое звучание всей композиции. Залитые золотистым сиянием, украшенные по краям роскошным ренессансным растительным узором, страницы с изображением евангелистов своей сплошной декоративной плоскостью напоминают украинские ковры. Любопытно, что именно эти миниатюры и другие элементы оформления Книги побудили известного исследователя украинской рукописной книги — посвятил этому делу более сорока лет! — Акима Запаско сделать своеобразное лирико-ковровое отступление в своих исследованиях и ближе заняться народным ковроделием и другими видами народного творчества, которые, по его мнению, вдохновляли творца рукописных шедевров. Как следствие, — львовский ученый не только издал солидную монографию об украинском ковроделии, но и был вознагражден тем, что в одном из музейных хранилищ обнаружил ковер 1803 года, ковер из Росишок на Черкасщине — его и Ивана Гонты родного села!

Однако вернемся к Книге. Итак, ее «русский» язык — это феномен в национальной культуре. Об этом в течение XIX века восторженно и единодушно говорили все исследователи. Среди них — Осип Бодянский, нашедший Книгу (введя ее в научный оборот) в Переяславе. В 1701 году «в місяці квітня 17 дня» Переяславскому кафедральному собору подарил Книгу не кто иной, как светлейший гетман Иван Мазепа. Павел Житецкий посвятил свою жизнь обстоятельному языковедческому анализу Евангелия.

Поклонился Книге и Тарас Шевченко. Находясь в Переяславе в качестве сотрудника Археографической комиссии, он в своем отчете отмечает изысканное и роскошное оформление Пересопницкого Евангелия, а также то, что оно «написано малороссийським наречием 1556 года». «Наречие» в тогдашней России еще не произносилось со злостью, сквозь сжатые зубы, как теперь произносят его люди известной категории, а было просто синонимом слова «язык». Например, на первом издании «Слова о полку»... 1800 года указывалось, что оригинал печатается «С перєложенієм на употребляємоє нине наречие», то есть современный русский язык. Зато на первом издании «Енеїди» 1798 года стояло: «перелицюванная на малороссийский язык». Так же на альманахе «Ластівка» 1841 года, на украинском переводе пушкинской «Полтавы» 1837 года — повсюду употребляется слово «язык». Так что «всяк сущий в ней язык» мог быть назван и наречием. Без сжатых зубов...

Но несмотря на столь славную историю, на символическое путешествие в украинском времени и пространстве, на столь феноменальное значение в истории культуры — несмотря на все это, и по сей день в многотомном или, скорее, многокнижном корпусе «Пам’яток української мови» Пересопницкого Евангелия... нет! Это более чем странно. Тем не менее, с точки зрения апологетов едино-советского народа, так и нужно было. Зачем пробуждать у украинцев лишнюю гордость по поводу того, что у них уже в середине XVI столетия была Книга, где так ароматно, сочно наравне с буйным ренессансным соцветием шумит стихия живого украинского языка! Несмотря на некоторый церковно-славянский акцент, современный читатель без усилий узнает в нем современный язык, как поляк свой - в старопольском, чех — в старочешском и т.д. (фото-bibliotekar.ru)

Published: 26 September 2013

Read more ...

Так устроен мир, что у каждого взрослого человека есть ностальгия по каким-либо временам. Некоторые россияне жалеют о советской эпохе, некоторые ностальгируют по периоду больших возможностей периода 1990-х. В Британии многие мечтают о времени до начала приватизационных реформ Маргарет Тэтчер или до массового приезда в 2004 восточноевропейских мигрантов. Однако мало кто хочет реально приблизить себя к тем временам, когда «все было хорошо и все было». Однако такую задачу взялась решить 55-летняя жительница небольшого приморского городка Формби, расположенного к северу от Саутпорта, которая воссоздала вокруг себя атмосферу 1940-х годов. Мать троих детей Кристина Эдун, работающая судебно-психиатрической медсестрой, одевается по моде 1940-х, создала обстановку в доме тех лет, питается как было тогда принято и увлекается тем, что было популярно в те далекие годы. Ее супруг Рей поддерживает ее и принимает участие в чаепитиях и танцах в стиле 1940-х. Пара потратила многие тысячи фунтов на восстановление автомобиля Rolls Royce 1946 года и популяризирует нижнее белье тех времен. Кристина даже начала зарабатывать на этом, запустив линию нижнего белья под торговой маркой Femme Fatale.

Published: 29 August 2013

Read more ...